Au jour fixé, l'appartement du comte Ulric de Rouvres était préparé. Ulric y donna rendez-vous pour le soir même à trois des plus célèbres médecins de Paris. Puis il courut chercher Rosette.
Elle venait de mourir depuis une heure. Ulric revint à son nouveau logement, où il trouva son ancien ami Tristan, qu'il avait fait appeler, et qui l'attendait avec les trois médecins.
—Vous pouvez vous retirer, messieurs, dit Ulric à ceux-ci. La personne pour laquelle je désirais vous consulter n'existe plus.
Tristan, resté seul avec le comte Ulric, n'essaya pas de calmer sa douleur, mais il s'y associa fraternellement. Ce fut lui qui dirigea les splendides obsèques qu'on fit à Rosette, au grand étonnement de tout l'hôpital. Il racheta les objets que la jeune fille avait emportés avec elle, et qui, après sa mort, étaient devenus la propriété de l'administration. Parmi ces objets se trouvait la petite robe bleue, la seule qui restât à la pauvre défunte. Par ses soins aussi, l'ancien mobilier d'Ulric, quand il demeurait avec Rosette, fut transporté dans une pièce de son nouvel appartement.
Ce fut peu de jours après qu'Ulric, décidé à mourir, partait pour l'Angleterre.
Tels étaient les antécédents de ce personnage au moment où il entrait dans les salons du café de Foy.
L'arrivée d'Ulric causa un grand mouvement dans l'assemblée. Les hommes se levèrent et lui adressèrent le salut courtois des gens du monde. Quant aux femmes, elles tinrent effrontément pendant cinq minutes le comte de Rouvres presque embarrassé sous la batterie de leurs regards, curieux jusqu'à l'indiscrétion.
—Allons, mon cher trépassé, dit Tristan en faisant asseoir Ulric à la place qui lui avait été réservée auprès de Fanny, signalez par un toast votre rentrée dans le monde des vivants. Madame, ajouta Tristan en désignant Fanny, immobile sous son masque, madame vous fera raison. Et vous, dit-il tout bas à l'oreille de la jeune femme, n'oubliez pas ce que je vous ai recommandé.
Ulric prit un grand verre rempli jusqu'au bord et s'écria:
—Je bois....
—N'oubliez pas que les toasts politiques sont interdits, lui cria Tristan.
—Je bois à la Mort, dit Ulric en portant le verre à ses lèvres, après avoir salué sa voisine masquée.
—Et moi, répondit Fanny en buvant à son tour... je bois à la jeunesse, à l'amour. Et comme un éclair qui déchire un nuage, un sourire de flamme s'alluma sous son masque de velours. | В назначенный день квартира графа Ульрика де Рувр была готова. На тот же вечер Ульрик пригласил в нее трех самых знаменитых парижских врачей. Затем он поспешил за Розеттой. Она умерла всего часом раньше. Ульрик вернулся в свое новое жилище, где нашел своего старого друга Тристана, приглашенного заранее и ждавшего его вместе с тремя врачами. – Вы можете быть свободны, господа, – сказал им Ульрик. – Той, ради кого я хотел просить вашего совета, больше нет. Оставшись наедине с графом Ульриком, Тристан не пытался умерить его горе, но по-братски разделил его с ним. Именно он к огромному изумлению всей больницы устроил Розетте пышные похороны. Он же выкупил вещи, бывшие у девушки, которые после ее смерти попали в собственность администрации больницы. Среди этих вещей было маленькое синее платье, единственное остававшееся бедной усопшей. Его же заботами вся обстановка, бывшая у Ульрика, когда он жил вместе с Розеттой, была перевезена на его новую квартиру. Всего через несколько дней Ульрик, решившийся умереть, уехал в Англию. Такова была история этого персонажа к моменту его появления в залах кафе «Де Фуа». Явление Ульрика сильно взволновало собравшихся. Мужчины вставали и учтиво приветствовали его самым светским образом. Дамы же едва не повергли графа де Рувр в смущение, беззастенчиво удерживая его целых пять минут под обстрелом своих до нескромности любопытных взглядов. – Ну же, мой милый покойник, – сказал Тристан, усаживая Ульрика на место, которое он заготовил для него рядом с Фанни. – Скажите тост в честь вашего возвращения в мир живых. Эта дама, – добавил он, указывая на Фанни, сидевшую неподвижно в своей маске, – вам ответит. А вы, – тихо сказал он на ухо девушке, – не забывайте, что я вам советовал. Ульрик взял большой, наполненный до краев бокал и воскликнул: – Я пью… – Не забывайте, что политические тосты запрещены, – крикнул ему Тристан. – Я пью за Смерть, – сказал Ульрик и, поклонившись своей скрывающейся под маской соседке, поднес бокал к губам. – А я, – ответила Фанни, выпивая в свою очередь, – я пью за молодость, за любовь! – И под ее бархатной маской, подобно молнии, разрывающей тучу, зажглась пламенная улыбка. |